«Наш секс — это о другом». Интервью режиссера Антонио Лукича со съемочной площадки украинского сериала Секс, Инста, ВНО
Антонио Лукич, украинский режиссер, автор фильма Мои мысли тихие, в интервью Радио НВ рассказал о своем новом сериале Секс, Инста, ВНО и то, как его изменила популярность.
— Если я не ошибаюсь, ты сейчас находишься на съемочной площадке, так ли это?
— Да, ты можешь по фону слышать нервные крики второго режиссера.
— Расскажешь нам, о чем Секс, Инста, ВНО? Можно понять из названия, что это, пожалуй, что-то о школе, о подростках, но ты знаешь лучше.
— Да, это о современных школьниках в Украине, ВНО, понимаешь?
— Я прочитал, что там есть четыре главных героя. Ты можешь рассказать, что это за герои?
— Их немного больше, но главная героиня у нас девушка. Женские характеры как-то выходят у меня мощнее, чем мужские, я не знаю, почему. У них там школьные различные приключения. На самом деле мы держим в секрете детали сюжета, но название дает очень много намеков о том, что будет дальше происходить.
— Ты знаешь, это как на обложке журнала Cosmopolitan, там всегда должно быть слово «cекс». То есть будет подростковый секс?
— У нас секс не является предметом секса, мы не показываем секс ради возбуждения зрителей. Наш секс имеет целью несколько иное: кто-то занимается сексом и мы через это раскрываем отношения с родителями, кто-то занимается сексом и это об отъезде или еще о чем-то. Мы не показываем голые тела, ничего такого, у нас подход к этому более киношный.
— Вы снимаете сериал для диджитал-платформы 1+1. Как это можно будет увидеть?
— Это такой своеобразный эксперимент, я не очень много знаю наших сериалов, которые создавались бы специально для диджитал-платформы. Его можно будет увидеть по подписке, заплатив какую-то сумму. Люди получат возможность посмотреть весь сезон сериала, как делают Netflix и другие VoD-платформы.
— Я знаю, что снова будет Ирма Витовская, которая уже получила приз за главную женскую роль в Моих мыслях тихих. Что она будет делать у тебя в сериале?
— Я не уверен, могу ли я это комментировать. У нее будет очень маленькая, но очень важная эпизодическая роль, которая поможет главной героини прийти к тому, кто она есть на самом деле. В принципе это то же, что она делает и в Моих мыслях тихих, там не так много текстов и она не плачет по дороге.
— Сколько у вас еще будет съемочных дней?
— Больше 20 и меньше 40.
— Давай поговорим о том, что для тебя изменил успех Моих мыслей. Фильм Мои мысли тихие получил приз за лучший фильм Украинской киноакадемии, какие новые двери он открыл для тебя?
— Я не знаю, после этих наград стало, например, еще проще общаться с актерами, они охотнее идут на мои проекты. В таком количестве эти награды сыграли со мной злую шутку, потому что я работаю в молодом коллективе, со школьниками, со студентами. Они начали называть меня на «вы» сейчас, и я из-за этого немного страдаю. Но в ответ тоже называю их на «вы», то есть мы сравниваемся в возрасте в таком плане.
— Что вы чувствуете после того как получили звание заслуженного деятеля искусств? Дает ли это вам какие-то привилегии, или, возможно, вы ездите в транспорте бесплатно, что-то такое?
— Согласно законодательству Украины, я так немного читал, что это повышение к пенсии, очень приятно. Еще до награды мой психологический возраст был 55 лет, сейчас он немного больше, около 65, где-то так. Это приятно, но есть еще куда расти, есть и заслуженный артист, и народный, я буду стараться.
— То есть это только первая ступенька. Так это только надбавка к пенсии и все, ничего другого? «Корочка», можешь ли ты ее показывать, чтобы проходить в клубы без очереди?
— Смотря в какие клубы. Есть клубы, которым наплевать на это, а есть такие, куда и можно показать.
— Давай вернемся к сериалу Секс, Инста, ВНО. Это история о подростках, это история о школьниках, ты это уже сказал.
— О современных школьниках в Украине, да. Я бы даже сказал в Виннице.
— Почему в Виннице?
— Мы адаптировали историю под Винницу. Винница — город, который олицетворяет собой центральную Украину, нам хотелось достичь естественного звучания украинского суржика, например, поэтому выбрали именно Винницу. Киевские школьники — они другие, мне кажется, их больше понимают, чем винницких школьников.
— Чем они отличаются? То есть не будет этих мажорчиков?
— Мажорчики есть везде, даже в Виннице, я в этом уверен. Я не знаю, киевские школьники, большинство из них общается на русском языке.
— Но делал ли ты какие-то скаутские исследования, не скаутские, а вообще исследования в Виннице для того, чтобы понять ее? Потому что я знаю, ты сейчас в Коцюбинском?
— Все верно, все верно, да, Коцюбинское, Винницкая область.
— И что такого о Виннице ты узнал и решил, что: Мы будем снимать именно здесь. Я, заслуженный деятель искусств Антонио Лукич, решаю, что я снимаю в Винницкой области?
— Не самый простой сценарий в том плане, что он писался уже опираясь на большое количество исследований, то есть у нас были и реальные школьники, и опросы, и фокус-группа, которая следила за тем, чтобы сценарий был подобен правде, жизни. Он писался с реальных историй, эта работа заняла, кажется, больше года. Она вся-вся полностью на реальных событиях.
Эта история была создана по мотивам того, что было в жизни реальных школьников, поэтому это Винница, поэтому это такие темы, которые мы поднимаем. Это попытка показать людей такими, какие они есть, и сделать их узнаваемыми.
— Что тебя беспокоило в этом возрасте, ты можешь вспомнить? Я понимаю, что твой психологический возраст 65 или больше, что тебя беспокоило, когда ты был школьником?
— Не знаю, беспокоили отношения с родителями, непонимание, я пытался объяснить, почему мне нравится тяжелая музыка (хардкор, металл
И, собственно, тема ВНО — это просто какой-то ночной кошмар. Как я к нему готовился? Я принципиально не ходил к репетиторам, изучал историю Украины на своем балконе и сдал ее довольно-таки неплохо — на 190 баллов из 200.
Я этим очень горжусь, но это не помогло мне поступить на бюджетную форму обучения, я оказался на контракте после этой истории Украины, оказался на контракте в Университете культуры Михаила Поплавского (Киевский национальный университет культуры и искусств — НВ). После того уже перевступив в Карпенко-Карого, и так начался процесс забвения моих школьных проблем, студенческие проблемы. Но о проблемах студенческих, возможно, мы расскажем во втором сезоне этого сериала.
— Есть ли какие-то панические атаки? Потому что сейчас ты работаешь с теми проблемами, которые беспокоили тебя в школьном возрасте.
— Интересно, что ты об этом спрашиваешь, как раз вчера у нас была сцена панической атаки главной героини. Эта паническая атака была из-за экзамена, из-за ВНО. Это процесс довольно-таки стрессовый. Школьники очень переоценивают важность событий, которые с ними происходят здесь и сейчас, и часто мы не понимаем, что это будет значить для нас в будущем. И то, что сейчас кажется нам очень серьезным, в будущем может показаться довольно-таки забавным.
На стыке этого и строится какая-то наша интонация, мы стараемся эту историю рассказать о школьниках, но глазами взрослых местами, а местами — собственно внутри этой истории. Мы брали такую стилистику съемки, которая называется эклектик. Поэтому у нас действительно очень-очень много разных приемов, приемов именно съемочных.
— Если ты сказал о съемочных приемах и об эклектике, то я напоследок задам тебе неприятный вопрос. Те, кому не нравится твое кино, называют его «хипстерским» и называют тебя «хипстерским режиссером». Они имеют в виду, что якобы в твоих фильмах, которые ты снимаешь, стиль важнее содержания. У тебя есть где-то минута для того чтобы сказать, что это не так, или подтвердить это мнение.
— Я на это не обижаюсь, но это категорически неправда, потому что стиль — это всегда что-то, что обслуживает (в моем случае содержание). И есть реальные примеры, когда режиссер является заложником формы.
Это вовсе не моя история, я стараюсь рассказывать фильмы таким образом, чтобы донести главную мысль отдельной сцены или целого фильма, а стиль — это не самое важное. Но мне очень приятно, что так говорят, что вообще там видят какой-то стиль, потому что я пока его не вижу.
