Корисні копалини. Почему стоит посетить выставку по мотивам опер музыкального агентства Ухо
Арт-обозревательница Полина Булат разбирается, зачем музыкальное агентство Ухо создает международные проекты со сложнейшей логистикой, чтобы их увидели всего раз, и рассказывает, почему стоит попасть на выставку Корисні копалини.
Полина Булат
30 и 31 октября — последние даты, когда в шахтерском павильоне #13 на ВДНХ действует выставка Корисні копалини. Ископаемые здесь — документальные записи и артефакты трех современных опер, которые команда независимого музыкального агентства Ухо в 2016—2018 гг. поставила и показала на сцене Нацоперы Украины в первый и последний раз.
Выставка стартовала 1 октября и, по словам соосновательницы Уха и кураторки его программ Саши Андрусик, это их самый долгоиграющий проект. Ухо — о красоте на час. Мы делаем сложные проекты, которые очень коротко длятся: ты зашел во дворец, вышел — а его уже нет", — говорит Саша.
До выставки у агентства не было даже сайта. Первый пост Уха в Инстаграм датируется 2014 годом, хотя проект существует с 2012 и к тому времени заявил о себе концертами на Книжном арсенале и на ГОГОЛЬFest.
Черно-белая, словно из семейного альбома, фотография мужчины с понятной только музыкальным гурманам подписью «Ghédalia Tazartès in Kiev» опубликована явно не с целью привлечь внимание, объяснить концепцию Уха публике или продать билеты. Скорее, это отметка на полях для самой команды, ведь именно с приезда французского музыканта, сочиняющего и исполняющего, если можно так выразиться, «сюрреалистический фолк», начался их знаковый проект — серия концертов Архитектура голоса.
«Первый адресат наших проектов — всегда мы сами», — продолжает Саша Андрусик. «Мы отталкиваемся от внутренней необходимости помочь какому-то художественному жесту произойти, а публика подтягивается сама: подобное притягивает подобное».
Саша и ее партнер по Уху Женя Шимальский — глубоко увлеченные музыкой люди, которым в какой-то момент надоело мотаться по миру, чтобы послушать что-то интересное. «Вначале мы говорили, что наши концерты созданы слушателями, что было и справедливо, и снимало с нас часть ответственности. Только со временем я поняла, что мое образование историка философии — на самом деле, кураторское. Я могу работать с контекстом, искать слово для музыки, выстраивать околомузыкальный нарратив, и связывать разные звенья проектов».
Девятилетний путь Уха в целом кажется тщательно спланированным, хотя Саша утверждает, что все начиналось интуитивно. Старт в составе крупных фестивальных проектов с именем и аудиторией. Переход от точечного участия в фестивалях к кураторским циклам концертов. Основание уникального для Украины Ухо-ансамбля, куда входят музыканты, заточенные на исполнение современной классической музыки. Три полномасштабных оперы в национальном театре.
И, наконец, месячная выставка по мотивам этих опер в сопровождении новой концертной программы после 2-летнего молчания из-за пандемии и Сашиного декрета. Сегодня Ухо — это кураторская группа с частной проектной поддержкой. До пандемии программу удавалось планировать на сезон вперед, по нынешней — еще ведутся переговоры с партнерами.
На возвращение Уха Киев отреагировал молниеносно: за два дня агентство продало все билеты на свои первые концерты. Хотя для Андрусик успешность проекта — это, в первую очередь, полноценная реализация художественного и кураторского видения: «Мы работаем с gesamtkunstwerk, цельным сочинением, и очень редко останавливаемся на просто концертной форме. Тщательно готовим событие, которое рифмуется со всей программой цикла, как это было в Архитектуре голоса. У него может быть визуальное сопровождение: сценография, видео, световое решение. Либо музыкальная и визуальная программа могут идти параллельно, как сейчас с выставкой опер».
Чтобы понять, зачем операм Уха нужна выставка в галерейном формате, достаточно вспомнить концерты Архитектуры голоса: хоровые фрагменты Виктории Полевой на тексты Божественной комедии в бассейне Олимп, итальянские мадригалы в исполнении ансамбля La Dolce Maniera в кинотеатре Флоренция на Троещине, Тихие песни Валентина Сильвестрова в «тарелке» на Лыбедской.
В центре событий — музыка, но после концерта публика надолго остается с обрывками ощущений и образов, как после странного, но притягательного сна. Постановки Лимб, Хлеб, соль, песок и Мой предательский свет на сцене Национальной оперы стали абсолютно логичной, пиковой в плане масштаба сцены, зала, продакшна точкой после Архитектуры голоса. А выставка их памятных фрагментов на ВДНХ — объективно, следующей, четвертой оперой в портфолио Уха.
Ведь если обратиться к барочным истокам термина, под оперой подразумевали любое представление на музыке, и сложная визуальная часть всегда была одним из главных его компонентов. К 18 веку оперу решили считать «трагедией на музыке», и в Корисних копалинах, помимо внутреннего, курируемого конфликта, есть и внешний.
Во-первых, сама история экспонатов художницы Кати Либкинд, по ошибке вывезенных подрядчиками на свалку. Во-вторых: каково это, поставить три международных, логистически сложных — когда пришлось искать и ввозить в Украину даже музыкальные инструменты — проекта, чтобы 1200 человек увидели их всего раз и «дворец исчез»?
«Любая проделанная работа так или иначе записывается на фюзеляж», — говорит Саша Андрусик. «Даже если бы после опер осталась только компетенция их художницы-постановщицы Кати Либкинд, этого было бы достаточно — мы бы показали, что в Украине есть минимум 1 человек, который может так интересно мыслить. Для кого-то это прозвучит спорно, но мне важно, что мы дали Кате возможность развиваться. Лимб она ставила, когда ей было 25. Мы вывели на сцену Национальной оперы Украины человека, который только вчера закончил художественную академию».
В феврале 2018 года Ухо показали последнюю оперу цикла — Мой предательский свет, а в 2019 по заказу Почетного консула республики Австрия в Харькове началась постановка оперы Вышиваный. Король Украины на музыку Аллы Загайкевич, с которой Ухо также сотрудничали. Харьковскую премьеру, созданную независимой командой преимущественно на частные деньги, уже назвали самой дорогой в истории независимости. Опера ставилась прицельно для ХНАТОБ и с расчетом на европейские гастроли.
Возможность ввести в репертуар Национальной оперы постановки Уха даже не рассматривалась. У проектов были очень сжатые сроки: около 5 месяцев на спектакль. Чтобы они смогли остаться в театре, оперы нужно было бы ставить с оркестром и солистами театра, обучив их современным академическим техникам; кроме того, театр понадобилось бы снабдить инструментами, часть из которых — редкость даже в мире. Например, альпийский рог, взятый в аренду в немецком городке Фризенхайм для оперы Лимб, с иронией воплощен на выставке из строительной пены.
«То, что сделала команда Вышиваного — это прорыв. Но такой сложный и долгий процесс для нас был невозможен», — говорит Саша. «Нацопере, на удивление, даже понравились какие-то наши вещи, но мы из разных миров. Чудо, что мы вообще нашли контакт». Повторить подобный опыт, по мнению Андрусик — значит, вернуться в ту же точку. В этом сезоне команда Уха будет продолжать сотрудничать с Павильоном культуры на ВДНХ, на базе которого и проходит выставка с экскурсиями: «Если у вас есть постоянная площадка, вы можете создавать что-то репертуарное с локальными музыкантами».
В проектном Ухо-ансамбле сейчас 17 солистов, отобранных в 2015 году со всей Украины — тот самый дворец, который от нас не исчезнет.
