Веди мой автомобиль. Почему экранизация Мураками от японского призера Канн — фильм-надежда, которого нам всем не хватало
На 5-й Киевской неделе критики представили ленту японского режиссера Рюсукэ Хамагути Веди мой автомобиль (Drive My Car), которая получила приз за лучший сценарий на 74-м Каннском кинофестивале.
Заместитель главного редактора сайта НВ Александр Стрельников посетил премьерный показ фильма в Украине и делится своими впечатлениями.
О бнаженные супруги в предрассветной японской квартире, сквозь окна которой пробивается свет еще спящего города, обсуждают сценарий будущего эротического телехита. Он — Юсукэ Кафуку (Хидэтоси Нисидзима), в прошлом успешный телевизионщик, а ныне популярный театральный актер и режиссер; она — Ото Кафуку (Рэйка Кирисима), сценаристка звездных ТВ-шоу и бывшая актриса.
20 лет назад пара потеряла четырехлетнюю дочь — от этого события они уже никогда не оправятся. Покинув знакомый ей мир съемочных площадок, Ото открывает в себе дар сочинять необычные и пропитанные эротизмом истории. Появляются на свет они столь же необычно — во время секса с Юсукэ, строчка за строчкой возникая в такт акту. Словно попадая в оргазмическое забвение, на следующее же утро она забывает свои истории, и Юсукэ восстанавливает их по памяти.
Сам режиссер только что успешно поставил великую пьесу Беккета В ожидании Годо и готовится лететь на театральный фестиваль в российский Владивосток вместе с чеховским Дядей Ваней, где он сам и должен сыграть ведущую роль.
Попрощавшись с женой и прибыв в аэропорт, Юсукэ узнает об изменении планов — на рейс в этот день он попасть не сможет, поэтому возвращается домой, где застает жену за сексом с молодым актером Такацуки (Масаки Окада), большим фанатом его творчества. Те слишком увлечены друг другом и не замечают свидетеля измены, который разворачивается и покидает квартиру незамеченным.
В один из дней Ото спросит мужа прямо перед его уходом, могут ли они кое-что обсудить вечером. Но разговор так и не состоится. По возвращении Юсукэ обнаружит жену мертвой — инсульт. Позже он будет вспоминать этот момент практически ерофеевскими строками: «И больше она никогда не приходила в сознание».
Так выглядит завязка последнего фильма Рюсукэ Хамагути, за последние годы ставшего одним из главных открытий для синефилов со всего мира. Вступительные титры в Веди мой автомобиль появляются лишь на 41-й минуте фильма — казалось бы, заявка на претенциозность и дальнейшие игры с формой. На деле все оказывается не так — Хамагути аскетично прост и медитативно искренен со зрителем, и не припасая кинофокусов в своем режиссерском рукаве, он полностью сосредотачивается на истории.
Даже запоминающийся монтажный переход здесь всего один — наплыв кадра с катушкой аудиокассеты на крупный план колес автомобиля. Кстати, сама машина главного героя — красный трехдверный Saab 900 Turbo — по сути выступает одним из главных героев картины. Ухоженный хэтчбек родом из 80-х напоминает о временах, когда мир был аналоговым, а отношения людей — честнее и проще; тогда как серебристый MacBook Pro, за которым время от времени работает главный герой, на фоне практически нетронутой цветокоррекцией картинки вызывает у зрителя легкий диссонанс.
В своем подходе к кино 42-летний Рюсукэ Хамагути — точно кармический брат-близнец японского писателя Харуки Мураками, экранизацией рассказа которого и является трехчасовая лента. И литератор, и режиссер словно живые приемники магическим образом считывают и перекладывают на художественный язык поэзию простых вещей.
Настроение ленты как раз и создает эта россыпь наших будничных атрибутов, на которые мы уже привыкли не обращать внимания: мягкое поскрипывание кожи заднего сиденья авто, треск виниловых пластинок, блик солнца на кофейном сервере, виски за долгим разговором в баре отеля; пробивающийся сквозь пальцы, зажимающие сигарету, ветер; и тоска по тому, что было и что могло бы быть.
Главный герой фильма Юсукэ, который спустя два года после утраты жены возвращается к постановке Дяди Вани, сам точно чеховский персонаж, готовый, несмотря на внешнюю отстранённость, вот-вот сказать: «Дитя мое, как мне тяжело! О, если б ты знала, как мне тяжело!»
О минувших днях ему постоянно напоминает голос жены на кассете с записью для репетиций, артефакт из прошлой жизни, в котором Ото так и осталась голосом персонажа из не поставленной пьесы. Реплик дяди Вани на пленке нет, потому что Юсукэ знает их все наизусть, впрочем, отказываясь играть хорошо знакомую роль — уж так до невыносимости глубоко она в него проникает.
Череду медитативных поездок наедине с голосом из магнитофона прерывает водительница Мисаки (Токо Миура). По условиям театрального фестиваля, в рамках которого Юсукэ готовится представить спектакль, всех постановщиков должны возить шоферы — меру ввели после несчастного случая со сбитым пешеходом.
23-летняя Мисаки (как однажды отметит Юсукэ, столько же могло бы быть его дочери, не погибни она в младенчестве) — флегматичный профессионал с собственной семейной драмой. Эти двое понимают друг друга без слов — впрочем, диалогов в духе мамблкора здесь тоже много.
Трейлер фильма Веди мой автомобиль
Все персонажи, которые окружают театрала — актеры его будущей постановки, проводники заученных им наизусть реплик и душевных переживаний. Кроме Мисаки, чья история сама по себе похожа на трагическую пьесу. Вместе они вспомнят и проглотят тяжелое прошлое, чтобы научиться жить дальше.
Не даром в фильме неоднократно повторяются слова чеховской Сони:
«Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба; будем трудиться для других и теперь, и в старости, не зная покоя, а когда наступит наш час, мы покорно умрем и там за гробом мы скажем, что мы страдали, что мы плакали, что нам было горько, и бог сжалится над нами, и мы с тобою, дядя, милый дядя, увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную, мы обрадуемся и на теперешние наши несчастья оглянемся с умилением, с улыбкой — и отдохнем».
Темы, которые Хамагути поднимает в своей ленте, понятны каждому: как жить, когда настоящее закончилось и перешло в прошлое, а будущее не наступило; и как творить, если твоя жизнь сама превратилась в пьесу без постановщика и с недописанным сценарием?
Вероятно, Рюсукэ Хамагути, который, как и герой Веди мой автомобиль начинал с работы на телевидении, снял свой лучший фильм — до искренности простой и до простого искренний. Фильм-надежду на то, что мы все еще способны найти и познать себя, чтобы по-настоящему принять других.
