Литературный скандал. Юваль Харари рассказывает, почему разрешил изменить русский перевод своей книги
Израильский писатель Юваль Ной Харари, разрешивший изменение русского перевода своей книги 21 урок для 21 века, ответил на острые вопросы от разных СМИ и отдельных читателей и передал свои ответы НВ.
«Вы приняли те изменения, которые были внесены в российский перевод вашей книги «21 урок для 21 века?»
Я позволил некоторые изменения. Например, в главе о сфальсифицированных новостях я позволил заменить пример о вторжении России в Украину на пример о президенте Трампе.
Однако в последние дни мне сказали, что в тексте могут быть другие изменения, которые я не позволял. Например, когда я описывал завоевание Крыма Россией именно с употреблением слова «завоевание», мне сказали, что в российском издании используется слово «возвращение». Подобно этому, в российском издании моего любимого мужа назвали моим «партнером». Если это так, я категорически против таких неавторизованных изменений и приложу все усилия для того, чтобы это исправить.
«Почему вы вообще позволили вносить изменения?»
Для того, чтобы проиллюстрировать аргументы, приведенные в книге, я использую примеры из разных регионов. Дважды, когда обсуждались угрозы глобальной войны и сфальсифицированных новостей, я использовал примеры вторжения России в Украину. В этих примерах я резко критиковал поведение путинского режима и то, как они нарушили все международные законы и поставили под угрозу мир во всем мире.
Меня предупредили, что из-за нескольких таких примеров русская цензура не позволит публиковать и продавать русский перевод книги в России. Таким образом, я оказался перед дилеммой. Или менять мне несколько таких примеров и опубликовать книгу в России, или ничего не менять и ничего не публиковать.
Я предпочел публикацию из-за того, что Россия — ведущее мировое государство, поэтому мне казалось важным, чтобы читатели в России имели доступ к идеям, изложенным в книге, особенно учитывая то, что книга все равно остро критиковала путинский режим. Несмотря на изменения, русский перевод предупреждает читателей об угрозах диктатуры, коррупции, гомофобии и националистического экстремизма.
«Разве такой подход не поддерживает цензуру?»
Я не поддерживаю цензуру в России, я должен отдавать в этом отчет. Когда вы сталкиваетесь со стеной цензуры, вы можете сделать три вещи. Лучше всего — разрушить эту стену. Второй — сдаться. Может быть хорошим решением для моей совести, но не очень хорошим для тех, кто находится с другой стороны той стены. Их изоляция от остального мира возрастает. Третье решение — попытаться обойти стену цензуры. Вопрос в цене такого обхода. Какова его цена и что можно получить взамен? Я считаю, что замена нескольких примеров стоит того, чтобы достучаться до российских читателей.
«Но в русском переводе не только изменены примеры. По крайней мере, один раз там приводится смягченное описание завоевания Крыма»
В той главе, где я обсуждаю опасность войны, я не согласился полностью убрать все ссылки на завоевание Крыма. Это слишком важно. Зато я позволил сократить двухстраничное описание, которое содержится в англоязычном издании, до коротенького, которое содержит только основные факты, но все равно трактует эти события как «завоевание», которое нарушает международные законы и ставит под угрозу мир во всем мире. Я надеюсь, что больше никаких неразрешенных изменений в этом абзаце нет, если же они есть, то я их не позволял и я категорически протестую против этого.
«Но даже те изменения, которые вы разрешили, очень похожи на поддержку путинского режима. Какой смысл идти к читателям, если это выглядит как одобрение режима?»
Книга категорически не одобряет режим. В своих книгах, статьях и лекциях, во всех странах, я критикую российский режим как один из самых коррумпированных и опасных в мире. В русском переводе 21 урока для 21 века российский режим все равно критикуется. Я не давал разрешение на употребление ни одного одобрительного слова о режиме. Если бы цена публикации в России была именно такой, я бы отказался от выхода книги там.
«Даже если бы вы отказались что-то менять, книга смогла бы избежать русской цензуры и попасть к российским читателям»
Как? Хотел бы я знать, как это сделать. Вспомним, что бумажная книга — не электронный блог в интернете. Вы должны ее печатать, развозить грузовиками, продавать в магазинах. Очень легко в либеральной демократии говорить об игнорировании российской цензуры. Если российские граждане печатают и продают книгу незаконно, они должны за это заплатить свою цену. Я не хотел подвергать их опасности.
«Значит ли это, что для того, чтобы иметь доступ к читателям, можно идти на все? Что вы скажете об авторе, который, для того чтобы его услышали религиозные читатели, убирает ссылки на эволюцию и утверждает, что мир был создан 5000 лет назад?»
Надо рассматривать каждый пример в отдельности. В русском переводе я позволил замену одного настоящего примера на другой: для иллюстрации феномена сфальсифицированных новостей я использовал пример действий Трампа, а не Путина. Я не позволял менять основные аргументы и я совершенно точно не давал разрешения писать ложные утверждения. Замена ссылки на эволюцию на утверждение о том, что миру 5000 лет, не является заменой одного примера другим — это замена правды выдумкой. Это полностью меняет наш взгляд на реальность.
Когда я пытался опубликовать Sapiens в арабском мире, мне сказали, что это невозможно из-за того, что цензура в таких странах, как Египет, Ливан, Саудовская Аравия не пропустит книгу, которая остро критикует религию и поддерживает теорию эволюции. Тогда я решил не публиковаться. Я не изменю основные аргументы моей книги для того, чтобы меня прочитали в Каире или Бейруте.
«Но даже если изменения к русскому изданию маленькие, разве вы не вводите в заблуждение российских читателей? Ведь они получают ложную книжку»
Что такое «настоящая книга»? При всем моем уважении, но моя книга же не Библия. Не то чтобы каждое слово там было священным. Цель книги — выразить определенные идеи, а вы это можете сделать с помощью различных примеров. В оригинальной версии 21 урока на иврите я приводил примеры о Мири Регев и Элиоре Азарии, знаменитых израильских политиках. В английской версии я поменял эти примеры, потому что за пределами Израиля мало кто слышал о Регев и Азарии. Вы считаете, что английское издание ненастоящее?
«Разве вы делаете это не для того, чтобы больше продать и заработать на этом немного больше?»
Российский рынок не слишком прибыльный. Многие книги там продаются пиратским способом, за которые не выплачивают роялти. Российский режим силен в цензуре, а не тогда, когда надо защищать авторское право.
В любом случае, если бы я хотел упростить себе жизнь тем, что убрал проблемные примеры с Путиным и Россией, я бы это сделал еще в английской версии. Я бы тогда сказал себе: «Хочешь публиковаться в России, будь осторожен». Таким образом, различия между английским и русским изданием не было бы, и никто бы не жаловался. Именно те, кто считают, что между различными изданиями не должно быть разницы, поднимают и делают цензуру глобальной. Вместо того, чтобы ограничить влияние русской цензуры российской территорией, ей бы была предоставлена возможность влиять на весь мир.
В сентябре Юваль Ной Харари посетит Украину и примет участие в открытом мероприятии, которое состоится 14 сентября (Образовательный форум Facing the Future).
